Писано мудрецом первого столетия Третьей Эры Монтокаи:

63 г. Третьей Эры:

В осеннюю пору года, Принц Пелагиус, сын Принца Уриэля, который приходился сыном Императрице Кинтире, племяннице великого Императора Тайбера Септима, пришел в град Скалистых Земель Камлорн, чтобы свататься к дочери Короля Вульстеда. Имя ее было Квинтилла, прелестнейшая из венценосных дочерей Тамриэля, умелая в женских делах и прекрасная чародейка.

Бывший к тому уж одиннадцать лет вдовцом и имевший молодого сына по имени Антиокус, Пелагиус прибыл ко двору и нашел, весь город в ужасе от немыслимых злодейств демонического оборотня. Вместо свершения сватовства, Пелагиус и Квинтилла отправились спасать королевство. Его мечом и ее чародейским искусством, чудовище было повержено и мистическими силами Квинтилла сковала душу монстра, переселив ее в драгоценный камень. Позже Пелагиус приказал ювелиру вставить этот камень в кольцо и женился на своей возлюбленной.

Но говорят, что душа ужасного волка оставалась в заточении только до рождения их первого ребенка...

80 г. Третьей Эры

"Посол из Солитуда прибыл, Ваше Величество," прошептал камергер Бальвус.

"В обеденный час?" - пробормотал Император. "Скажи, чтобы подождал."

"Нет, отец, очень важно принять его," - вставая, произнес Пелагиус. "Вы не можете заставлять его ждать, а после сообщать печальные новости. Это против правил дипломатии."

"В этом случае, не оставляй нас - ты ведь более сведущ в дипломатии, нежели я. Нам пригодится присутствие всех членов семьи". - добавил Император Уриэль Второй, внезапно осознав, как мало людей собралось за обеденным столом на этот раз. "А где твоя мать?"

"Спит с первосвященником Кинарет," - должен был сказать Пелагиус, но, как его отец верно заметил, он был очень дипломатичным, и поэтому он лишь кратко заметил: "На молитве".

"А твои сестра и брат?"

"Амиэль в Фэстхолде, встречается с Верховным Магистром гильдии магов. А Галана, хоть, конечно, мы и не станем сообщать об этом послу, готовится к своей свадьбе с герцогом Нарсиса. И поскольку посол ожидает, что она выйдет замуж за его повелителя, короля Солитуда, мы сообщим что она на водах, пытается излечить внезапно появившиеся множественные гнойные нарывы по всему телу. Думаю, если Вы расскажете ему это, он не станет чересчур настаивать на женитьбе, хоть она и сулит им политические выгоды". Пелагиус ухмыльнулся. "Вы же знаете, как северян тошнит от бородавок на теле женщины."

"Но, разрази меня надвое, я чувствую, что мне необходимо присутствие семьи, ведь иначе я буду выглядеть как старый дурень, презираемый дорогими и близкими людьми" - в раздражении заворчал Император, втайне подозревающий, что это действительно так. "А как насчет твоей жены? Где она - и внуки?"

"Квинтилла нянчится с Сефорусом и Магнусом. Антиокус скорее всего распутничает в городе. Понятия не имею, где находится Потема, должно быть, на занятиях. Я думал, Вы не очень любите, когда Вас окружают детьми."

"Нет, люблю, но только когда встречаюсь с послами в приемном зале," - вздохнул Император. "Они придают встрече атмосферу, гм... семейности и чистоты. Ох... ну, давайте, вводите вашего проклятого посла" - приказал он Бальвусу.

Потема скучала. В Имперской Провинции царила зима - дождливое время, и улицы с садами были затоплены водой. Она не могла припомнить хотя бы один не дождливый день. Прошли ли дни, или уже недели, и даже месяцы с тех пор, как она видела солнечный свет? В мерцающем свете дворцовых факелов не существовало времени, и пока Потема шла отделанными мрамором и простым камнем залами, прислушиваясь к шуму проливного ливня, она не могла думать ни о чем, кроме своей собственной скуки.

Астеф, ее учитель, должно быть, ищет ее. Обыкновенно она не чуждалась занятий. Механическое зазубривание всегда давалось ей просто. Пока она шла по пустому бальному залу, она проверяла себя. Падение Орсинума? - 980 год Первой Эры. Тамриэльские Хроники - автор? - Хозей. Дата рождения Тайбера Септима? - Вторая Эра, 288 год. Правящий король Даггерфолла? - Мортин, сын Готлира. А в Сильвенаре, на данный момент? - Варбарент, сын Варбарила. Главный полководец Лилмота? Непростой вопрос: это дама, зовут Иоя.

Что, если я буду вести себя как положено, не буду попадать в неприятности и мой учитель будет считать меня прекрасной ученицей? Мать и отец вряд ли сдержат обещание купить мне даэдрическую катану в личное пользование, и скажут, что, во-первых, они такого обещания не помнят, а во-вторых, это слишком дорого и опасно для девушки моего возраста.

Из приемного покоя Императора доносились какие-то голоса. Отец, дед, и человек со странным акцентом - похоже, северянин. Потема вынула расшатанный камень за гобеленом и прислушалась.

"Позвольте говорить откровенно, Ваше Императорское Величество," - донесся голос северянина. "Мой повелитель, Король Солитуда, вовсе не был бы обеспокоен, даже если бы принцесса Галана выглядела как орчиха. Он хочет заключить союз с императорской фамилией, и Вы согласились отдать ему Галану, иначе Вы будете вынуждены вернуть те несколько миллионов золотом, что он предоставил Вам на подавление восстания каджиит в Торвале. В исполнении этого соглашения Вы поклялись честью".

"Я не припоминаю подобного договора" - голос ее отца был тверд... "А Вы, мой сеньор?"

После этого раздалось неразборчивое ворчливое покряхтывание, которое, как Потема знала, заменяло ее деду речь.

"Что же, наверное, придется пройти в Зал Записей, коли уж моя память так подводит меня" - голос северянина был исполнен сарказма. "Я ясно помню Вашу печать, нанесенную на договор прямо перед тем, как он был заперт. Но воистину, я не застрахован от ошибок".

"Мы пошлем в Зал пажа за договором, на который Вы ссылаетесь," - ответил голос ее отца, жесткий и холодный, как всегда перед нарушением обещания. О, эти интонации Потеме были прекрасно известны. Она поставила на место расшатанный камень и поспешила в бальный зал. Она знала, как медленно передвигаются пажи, исполняющие приказы немощного Императора. Она могла добраться до Зала Записей за минуту.

Конечно же, массивная дверь черного дерева была заперта, но она знала, что делать. Год назад она застала одну из фрейлин своей матери за кражей драгоценностей, и в обмен на молчание, принудила фрейлину научить ее вскрывать замки. Потема вытащила из броши с красным бриллиантом две булавки и вставила первую в один из замков, стараясь удержать кисть от дрожи. Одновременно она лихорадочно припоминала расположение прорезей и зубчиков внутри замкового механизма.

У каждого замка есть своя география его внутреннего мира.

Замок в кухонной кладовой: шесть поворотных зубчиков, седьмой не проворачивается, и еще есть контр-винт. Она открыла его просто ради развлечения, но если бы она хотела кого-нибудь отравить, (при этой мысли она всегда внутренне улыбалась), вся прислуга уже отправилась бы на кладбище.

Замок в тайнике ее брата Антиокуса, содержащем коллекцию порнографической живописи каджиит: два простых зубца, поворотных, и жалкая отравленная игла, обезвреживаемая легким нажатием на противовес. Но это - уже хорошая добыча. Странно, но Антиокус, признанный бесстыдник, оказался чувствителен к шантажу. Однако ей было всего лишь двенадцать, и извращения кошко-людей и сиродильцев казались чем-то академически отстраненным. Антиокус был вынужден подарить ей бриллиантовую брошь, которую она припрятала.

Ее никогда не могли поймать. Даже когда она вторглась в покои архимага и украла его самую старинную книгу заклинаний. Даже когда она вторглась в гостевые покои, отведенные королю Гиланы, и стащила его корону, как раз в утро перед официальной церемонией Приветствия. Так легко оказалось досаждать своей семье этими мелкими гадостями. Но в этом случае - это был как раз тот документ, который хотелось видеть Императору, такая важная встреча - она обязана был получить его первой.

Однако именно этот замок оказался сложнейшим из тех, что она когда-либо открывала. Снова и снова она пыталась поддеть выступы, осторожно отстраняя двухконечную скобку, мешавшую протолкнуть булавки поглубже, постукивая по противовесу. У нее ушло почти полминуты, чтобы взломать замок в Зал Записей и войти в хранилище Древних Свитков.

Документы были разложены и маркированы в строгом порядке, с учетом года, провинции и королевства, и Потема быстро отыскала Контракт Помолвки между Уриэлем Септимом Вторым, благословением Богов, Императором сиродильской Империи Тамриэля и его дочерью Принцессой Галаной, с одной стороны и Его Величеством Королем Солитуда Мантиарко. Она схватила добычу и выскочила из Зала, надежно заперев дверь, еще до того, как показался паж.

В бальной комнате она вновь вынула неверный камень и прислушалась к разговору внутри. Несколько минут трое мужчин - северянин, Император и ее отец - просто болтали о погоде и каких-то скучнейших дипломатических тонкостях. Затем послышались шаги и молодой голос - голос пажа.

"Ваше Императорское Величество, я осмотрел Зал Записей, и не смог отыскать документ, который Вы приказали принести."

"Вот, вы же видите" - донесся голос отца Потемы. "Я говорил вам, что его не существует."

"Но я видел его лично!" Голос северянина дрожал от ярости. "Я был там, когда вы и мой повелитель подписывали его! Я там был!"

"Я надеюсь, что вы не подвергаете сомнению слова моего отца и полновластного владыки Тамриэля, тем более теперь, когда имеются доказательства того, что вы.... ошиблись." - низкий голос Пелагиуса тоже не предвещал доброго.

"Нет, конечно же" - внезапно одумавшись, заметил северянин. "Однако что же мне сказать королю? Он не войдет в родство с императорской семьей, золота он тоже не получит, и соглашения... не существует, хоть мы и были уверены в обратном?"

"Мы не хотим создавать напряженности между королем Солитуда и нами." - донесся голос Императора, все еще слабый, но достаточно ясный. "Что если мы предложим Королю Мантиарко нашу внучку?"

Потема вдруг ясно ощутила холод, исходящий от стены.

"Принцесса Потема? Не слишком ли молода она?" - осведомился северянин.

"Она уже достигла тринадцати," - заметил ее отец. "Выходят замуж раньше, чем она."

"Полагаю, она будет идеальной парой для вашего короля," - сказал Император. "Общеизвестно, да и я так думаю, что она невинна и застенчива, но я уверен, она быстро познает все тонкости двора - в конце концов, она принадлежит к роду Септимов. Из нее выйдет прекрасная королева Солитуда. Не сногсшибательная красавица, но хоть высокородна."

"Степень родства у внучки менее значительна, чем у дочери" - убитым голосом заметил северянин. "Но у нас нет путей и возможностей отклонить ваше предложение. Я пошлю моему королю донесение."

"Аудиенция окончена," - заметил Император, и Потема услышала, как северянин покинул комнату.

Из глаз Потемы струились слезы. Она знала, кто правит Солитудом - из своих учебников. Мантиарко. Толстяк, переваливший за шестьдесят. И еще она знала, где находится Солитуд, как холодно там, в этом сердце северных ветров. Ее отец и дед были готовы сослать ее на варварский Север. Голоса все еще доносились из комнаты.

"Молодец, мальчишка. Теперь ты должен спалить дотла этот документ." - произнес ее отец.

"Мой Принц?" - произнес дрожащий голос пажа.

"Дубина, конечно же я говорю о договоре между Императором и Королем Солитуда. Мы же не хотим, чтобы стало известно о его существовании?"

"Мой Принц, я сказал правду. В Зале Записей я не смог найти документ. Похоже, он потерян."

"Во имя Лоркана!" - зарычал отец. "Почему в этом месте все всегда теряется? Иди в Зал и ищи эту бумажку, пока не разыщешь!"

Потема посмотрела на документ. Миллионы золотом, обещанные к возврату Королю Солитуда, в том случае, если он не женится на тетушке Галане. Она могла отнести этот документ отцу и в награду он отменит ее помолвку с Мантиарко. Или нет? Можно шантажировать отца или Императора и таким образом получить некоторую сумму денег. Или быть может, пустить его в дело, когда она станет Королевой Солитуда и тогда можно будет получить при его помощи многое... Больше, чем при помощи даже даэдрической катаны.

Потема вдруг поняла, что у нее много возможностей. И еще - что скука отступает.

Писано мудрецом первого столетия Третьей Эры Монтокаи

82 г. Третьей Эры:

Через год после свадьбы своей четырнадцатилетней внучки принцессы Потемы и короля Мантиарко из скайримского королевства Солитуд, Император Уриэль Септим II скончался. Его сын, Пелагиус Септим II стал Императором. Он обнаружил, что казна порядком опустошена, так как его отец очень неумело вел дела.

Древние династии северян были против королевы Потемы, потому что она была чужестранкой. Предыдущая жена Мантиарко умерла, и вот ее как раз очень любили. От нее у короля остался сын, принц Баторг, который был на два года старше своей мачехи. Он очень невзлюбил Потему. Но король очень любил свою новую королеву, он постоянно поддерживал ее. В 29 лет она родила ему сына.

97 г. Третьей Эры

"Ты должен сделать что-нибудь, чтобы унять боль!" - кричала Потема, сжимая зубы. Лекарь Келмет сразу же представил себе волчицу, но приказал себе не думать об этом. Враги называли Потему Волчьей Королевой, но не из-за внешнего сходства с животным.

"Ваше Величество, у вас нет никаких ран. Та боль, что вы чувствуете, естественна при родах", - он хотел добавить еще несколько слов утешения, но ему пришлось уворачиваться от удара.

"Я тебе не какая-то крестьянка!" - кричала Потема. "Я королева Солитуда, дочь Императора! Сделай что-нибудь! Призови даэдру! Я продам душу любого своего подданного, только чтобы унять боль!"

"Миледи", - нервно сказал лекарь, задергивая занавески, не давая утреннему солнцу заглянуть в комнату. "Никогда нельзя так говорить, даже в шутку. Глаза Обливиона всегда следят за нами".

"Что ты знаешь об Обливионе, лекарь?" - крикнула она, но затем успокоилась. Боль отступила немного. "Не передашь ли ты мне вон то зеркало, которое я в тебя кинула?"

"Вы снова хотите бросить его, ваше Величество?" - спросил лекарь с грустной улыбкой, выполняя приказ.

"Очень может быть", - ответила она, глядя на свое отражение. "И на этот раз не промахнусь. Как же я ужасно выгляжу. Лорд Воккен все еще ждет меня в холле?"

"Да, ваше Величество".

"Скажите ему, что я только поправлю прическу и приму его. И оставь нас. Я позову тебя, когда мне вновь станет больно".

"Да, ваше Величество".

Через несколько минут лорд Воккен вошел в комнату. Он был абсолютно лысым, друзья называли его Гора Воккен. Голос его был похож на раскаты грома. Королева была одной из немногих людей, которые не боялись его. Он улыбнулся ей.

"Моя королева, как вы себя чувствуете?" - спросил он.

"Черт подери. Судя по твоему хорошему настроению, тебя сделали главнокомандующим".

"Всего лишь временно, пока ваш муж пытается выяснить, верны ли слухи о предательстве моего предшественника, лорда Тона".

"Если ты все сделал так, как я говорила, он обнаружит предательство", - улыбнулась Потема. "Скажи мне, принц Баторг все еще в городе?"

"Что за вопрос, ваше высочество", - рассмеялся Гора. "Сегодня же Турнир Выносливости, принц никогда его не пропускает. Он разрабатывает новые приемы самозащиты каждый год, чтобы применить их на этих играх. Помните, как в прошлом году он без доспехов вышел на поединок и двадцать минут сражался с шестью мечниками, после чего ушел без единой царапины? Он посвятил тот бой своей матери, королеве Амодете".

"Да, я помню".

"Он не друг ни мне, ни вам, но вы должны относится к нему с должным уважением. Он двигается, как молния. Это сразу не заметно, но он всегда использует преимущество, которое имеет, против своих противников. Говорят, что он обучался у орков на юге. Также говорят, что у них он научился предугадывать атаку противника при помощи каких-то сверхъестественных сил".

"Ничего сверхъестественного в этом нет", - тихо сказала королева. "Он получил этот дар от отца".

"Мантиарко никогда так не двигается", - рассмеялся Воккен.

"Я говорю не об этом", - сказала Потема. Она закрыла глаза и сжала зубы. "Боль возвращается. Ты должен позвать лекаря, но сначала мне надо кое-что спросить у тебя - началось ли строительство в летнем дворце?"

"Думаю, да, ваше высочество".

"Не думай!" - крикнула она, кусая губы с такой силой, что на грудь к ней упало несколько капель крови. "Делай! Сделай так, чтобы строительство немедленно началось, сегодня же! От этого зависит твое будущее, мое будущее и будущее этого ребенка! Иди!"

Четыре часа спустя король Мантиарко вошел в комнату, чтобы посмотреть на сына. Королева слабо улыбнулась, когда он поцеловал ее в лоб. Когда она показала ему ребенка, король не удержался. Слезы потекли по его лицу.

"Милорд", - сказала она нежно. "Я знала, что вы сентиментальны, но чтобы настолько!"

"Дело не только в ребенке, хоть он и прекрасен, во всем походя на свою мать", - Мантиарко повернулся к своей жене. "Моя дорогая, во дворце беда. Если бы не рождение сына, этот день был бы самым ужасным днем моего правления".

"В чем дело? Что-то случилось на турнире?" - Потема приподнялась в кровати. "Что-то с Баторгом?"

"Нет, турнир тут ни причем. Но это касается Баторга. Я бы не хотел тебя сейчас волновать. Тебе нужно отдохнуть".

"Муж мой, расскажи мне все!"

"Я хотел преподнести тебе подарок к рождению нашего сына, поэтому решил сделать ремонт в летнем дворце. Это было такое замечательное место. Я думал, оно тебе понравится. Это была идея лорда Воккена, по правде говоря. Амодета очень любила это место", - печаль закралась в голос короля. "Теперь я понял почему".

"Что ты узнал?" - тихо спросила Потема.

"Амодета изменила мне там с моим верным военачальником, лордом Тоном. Они переписывались, их письма совершенно ужасны. И это еще не самое худшее".

"А что же?"

"Даты на письмах соответствуют времени рождения Баторга. Мальчик, которого я воспитал как сына", - голос Мантиарко дрогнул. "Это сын Тона, это не мой сын".

"Дорогой", - сказала Потема, почти жалея старика. Он обняла его, а он разрыдался, прильнув к груди своей жены.

"С этого момента", - тихо сказал он, - "Баторг мне больше не наследник. Он будет изгнан из королевства. Этот мальчик, которого ты родила сегодня, будет править Солитудом".

"Может быть, не только", - сказала Потема. "Он ведь внук Императора",

"Мы назовем его Мантиарко Второй".

"Дорогой, я бы с радостью", - сказала Потема, целуя своего мужа. "Но, может быть, стоит назвать его Уриэлем, в честь его деда-Императора, благодаря которому состоялся наш брак?"

Король Мантиарко улыбнулся и кивнул. В дверь постучали.

"Сеньор", - сказал Воккен. "Его высочество принц Баторг победил в турнире. Он ждет, чтобы вы вручили ему награду. Он сумел противостоять атакам девяти лучников и гигантского скорпиона, которого мы привезли из Хаммерфелла. Толпа скандирует его имя. Они называют его человеком, которого нельзя победить".

"Я выйду к нему", - сказал король Мантиарко и покинул комнату.

"О, победить-то его можно", - устало сказала Потема. "Только надо очень постараться".

Писано мудрецом первого столетия Третьей Эры Монтокаи

98 г. Третьей Эры

Император Пелагиус Септим II умер за несколько недель до конца года, 15 числа месяца Вечерней Звезды, во время фестиваля Молитвы Северному Ветру. Это посчиталось плохим предзнаменованием для Империи. Он правил на протяжении семнадцати лет. Чтобы пополнить опустевшую казну, Пелагиус распустил Совет Старейшин, заставив их выкупать свои посты. Несколько бедных, но хороших советников исчезло. Многие говорят, что Император умер от яда, который ему подсыпал один из бывших членов Совета.

Его дети присутствовали на похоронах и на коронации следующего Императора. Его младший сын, принц Магнус, 19-ти лет от роду, прибыл из Альмалексии, где он был советником при королевском дворе. 21-летний принц Сефорус приехал из Гилейна вместе со своей невестой-редгардкой, королевой Бьянки. Принц Антиокус, 43 лет от роду, старший сын и наследник престола, всегда был со своим отцом в Имперском Городе. Последней приехала его единственная дочь, Потема, ее зовут Волчьей Королевой Солитуда. Ей тридцать лет, и она невероятно красива. Она прибыла с огромной свитой в сопровождении своего мужа, старого короля Мантиарко, и годовалого сына, Уриэля.

Все считали, что Антиокус должен взойти на трон, но никто не знал, чего можно ожидать от Волчьей Королевы.

99 г. Третьей Эры

"Лорд Воккен каждую ночь на этой неделе приводил в комнату к вашей сестре каких-то людей", - поведал шпион. "Если рассказать ее мужу..."

"Моя сестра поклоняется богам завоеваний Реману и Талосу, а не богине любви Дибелле. Она что-то замышляет с этими людьми, а не устраивает с ними оргии. Держу пари, я спал в своей жизни с большим количеством мужчин, чем она", - рассмеялся Антиокус, но затем посерьезнел. "Она стоит за задержкой, из-за которой совет не предлагает мне взойти на трон. Я знаю это. Уже шесть недель прошло. Они говорят, что им необходимо разобраться в бумагах и подготовиться к коронации. Я - Император! К черту все эти формальности!"

"Конечно, ваша сестра вам не друг, ваше величество, но здесь имеют значение другие факты. Не забывайте то, как ваш отец обращался с Советом. Их надо образумить, и действовать нужно решительно", - шпион глубокомысленно посмотрел на свой кинжал.

"Так и делай, но следи за проклятой Волчьей Королевой. Ты знаешь, где меня найти".

"В каком борделе, ваше величество?"- поинтересовался шпион.

"Сегодня и по фредасам я буду в "Кошке и Гоблине".

Шпион доложил, что в эту ночь к королеве Потеме никто не приходил, потому что она ужинала в Синем Дворце вместе со своей матерью, Императрицей Квинтиллой. Ночь была прохладной и на удивление безоблачной, хотя днем была гроза. Земля больше не могла впитывать влагу, и казалось, что сады заполнены водой. Женщины перешли на балкон, чтобы посмотреть на сад.

"Кажется, ты пытаешься воспрепятствовать коронации своего брата", - сказала Квинтилла, не глядя на свою дочь. Потема видела, что годы не добавили морщин лицу ее матери, они скорее высушили ее.

"Это неправда", - сказала Потема. "А если бы это и было правдой, касается ли это тебя?"

"Антиокус не мой сын. Ему было уже одиннадцать, когда я вышла замуж за твоего отца. Мы никогда особо не сходились. В его возрасте уже пора иметь семью и детей, а он все дебоширит и расслабляется. Он будет не очень хорошим Императором", - Квинтилла вздохнула, а затем повернулась к Потеме. "Очень плохо, когда в семье появляются недовольные. Очень легко можно распасться на группировки, а вот вновь объединиться очень трудно. Я боюсь за будущее Империи".

"Эти твои слова - ты, случайно, не умираешь?"

"Я читала предсказания", - сказала Квинтилла. "Не забывай - я была чародейкой в Камлорне. Я умру через несколько месяцев, а потом, максимум через год, умрет твой муж. Я сожалею, что не увижу, как твой сын Уриэль взойдет на трон Солитуда".

"А не читала ли ты..." - Потема остановилась, все-таки она не хотела открываться даже умирающей женщине.

"Станет ли он Императором? Да, и на этот вопрос я знаю ответ, дочь моя. Не бойся: этот вопрос разрешится при твоей жизни, так или иначе. У меня есть для него подарок". Императрица сняла с шеи ожерелье с большим желтым камнем посередине. "Это камень души, в нем находится дух великого оборотня, которого твой отец и я победили тридцать шесть лет назад. Я наложила на него заклинания из Школы Иллюзий. Его владелец может очаровать любого человека. Очень важное умение для короля".

"И Императора", - сказала Потема, забирая ожерелье. "Спасибо, мама".

Спустя час, направляясь к себе, Потема заметила, как темная фигура исчезла в темноте при ее приближении. Она еще раньше заметила, что за ней идут: такова уж была жизнь при Императорском дворе. Но этот человек находился слишком близко к ее комнатам. Она повесила ожерелье себе на шею.

"Выходи, чтобы я могла тебя видеть", - приказала она.

Человек появился из тени. Небольшого роста, средних лет, в темном плаще. Он зачарованно смотрел в одну точку, находясь под действием ее заклинания.

"На кого ты работаешь?"

"Принц Антиокус мой хозяин", - ответил он мертвым голосом. "Я его шпион".

У нее появился план. "Принц у себя?"

"Нет, миледи"

"Но у тебя есть доступ в его комнаты?"

"Да, миледи".

Потема широко улыбнулась. Он попался. "Веди".

На следующее утро гроза возобновилась с новой силой. Антиокус ужасно себя чувствовал, он стал осознавать, что начинает терять способность пить всю ночь напролет, как в молодости. Он толкнул девушку-аргонку, которая лежала с ним в кровати.

"Сделай хоть что-то полезное, закрой окно", - простонал он.

Как только окно было закрыто, в дверь раздался стук. Это был шпион. Он улыбнулся принцу и протянул ему лист бумаги.

"Что это?", - спросил Антиокус, щурясь. "Наверное, я еще не протрезвел. Похоже на оркский".

"Я думаю, вас это заинтересует, ваше величество. Вас хочет видеть ваша сестра".

Антиокус подумал, стоит ли одеться или выслать подружку, но потом передумал. "Пусти ее. Пусть смотрит".

Если Потема и была шокирована, то она этого не показала. Завернутая в оранжевый и серебряный шелк, она вошла в комнату с победной улыбкой на лице. За ней следовал человек-гора лорд Воккен.

"Дорогой брат, ночью я разговаривала с моей матерью, и она дала мне очень ценный совет. Она сказала, что мне не стоит враждовать с тобой. Ради нашей семьи и всей Империи. Поэтому", - она достала лист бумаги. "Я предлагаю тебе выбор".

"Выбор?" - в ответ улыбнулся Антиокус. "Это не очень дружелюбно".

"Откажись от трона добровольно, и тогда мне не придется продемонстрировать Совету вот это", - Потема протянула брату письмо. "Это письмо с твоей печатью, в котором ты признаешься в том, что знаешь, что твоим отцом является не Император Пелагиус Септим II, а королевский слуга Фондукт. Прежде чем ты начнешь отрицать, что писал это письмо, я скажу, что слухов избежать будет очень трудно, да и Совет с радостью поверит в то, что твой отец был рогоносцем. Правда это или нет, писал ли ты это письмо или нет - не важно. Скандал будет большой, и ты лишишься шансов попасть на трон".

Антиокус побелел от гнева.

"Не бойся, брат", - сказала Потема, забирая письмо из его трясущихся рук. "Я прослежу за тем, чтобы в своей жизни ты ни в чем ни нуждался. Любые девушки, которых пожелает твое сердце, или какой другой орган".

Внезапно Антиокус рассмеялся. Он посмотрел на шпиона и подмигнул ему. "Я помню, как ты залезла в мой стол и нашла там непристойные картинки. Ты пыталась шантажировать меня. Это было почти двадцать лет назад. Замки с тех пор стали совершеннее, ты должна была заметить. Сама ты бы не смогла проникнуть ко мне - ты бы погибла".

Потема улыбнулась. Это было не важно. Он был у нее в руках.

"Должно быть ты зачаровала моего слугу, чтобы он провел тебя в кабинет, где ты могла воспользоваться моей печатью", - ухмыльнулся Антиокус. "Возможно, заклинание от твоей мамочки-ведьмы?"

Потема продолжала улыбаться. Ее брат был умнее, чем она думала.

"А знаешь ли ты, что даже самые мощные заклинания очарование действуют очень недолго? Конечно же ты не знала. Ты же никогда не занималась магией. Поверь мне, лучше хорошо заплатить человеку - это будет гораздо надежнее любых заклинаний, сестра", - Антиокус достал свой листок бумаги. "Теперь у меня есть к тебе предложение",

"Что это?" - спросила Потема. Улыбка исчезла с ее лица.

"Да так, пустяки, но если подумать, то очень серьезная улика. Это листок, на котором ты пыталась подделать мой почерк. У тебя такой дар! Интересно, а раньше ты уже подобным занималась? Да, скорее всего, да, когда писала письмо от руки покойной жены своего мужа, в котором она признавалась в измене и в том, что их первый сын был незаконно рожденным. Что, интересно, будет, если я покажу это письмо твоему мужу? Поверит ли он мне? В будущем, дорогая Волчья Королева, не повторяйся".

Потема покачала головой, не в силах вымолвить хоть слово.

"Давай сюда свою подделку и иди прогуляйся под дождем. И забудь о том, чтобы не допустить меня к трону". Антиокус пристально посмотрел на Потему. "Я буду Императором, Волчья Королева. А теперь иди".

Потема протянула письмо брату и вышла из комнаты. Некоторое время она молчала. Она смотрела, как дождевые капли стекают по мраморным плитам.

"Да, брат, будешь", - сказала она. "Но недолго".

Писано мудрецом первого столетия Третьей Эры Монтокаи

109 г. Третьей Эры

Через десять лет после коронации и провозглашения его Императором Тамриэля, Антиокус Септим удивил свое окружение своей неумной страстью к плотским утехам. В 104-м году у его от второй жены Гисиллы родилась дочь. Он назвал ребенка Кинтирой в честь своей двоюродной пра- пра- пра- бабушки, которая была Императрицей. Невероятно толстый, переболевший всеми известными и неизвестными целителям венерическими заболеваниями, Антиокус очень мало времени посвящал политике. Его братья и сестры, как ни странно, очень преуспели на этом поприще. Магнус женился на Хеленне, сиродильской королеве Лилмота -- аргонский король-священник был казнен -- и очень успешно представлял интересы Империи в Черных Топях. Сефорус и его жена Бьянки правили хаммерфелльским королевством Джилан и плодили здоровых детишек. Но самой политически активной из них была Потема, Волчья Королева скайримского королевства Солитуд.

Через девять лет после смерти своего мужа, короля Мантиарко, Потема все еще правила в качестве регентши при своем юном сыне Уриэле. Их двор стал очень модным, особенно среди правителей, которые были недовольны Императором. Все короли Скайрима регулярно посещали замок Солитуда и на протяжении многих лет эмиссары из всех уголков Морровинда и Скалистых Земель поступали точно так же. Некоторые гости приезжали и из более отдаленных краев.

110 г. Третьей Эры

Потема стояла на причале и смотрела, как причаливает корабль из Пиандонии. На фоне серых вздымающихся волн, среди которых она видела столько кораблей производства Тамриэля, этот корабль выглядел совсем не экзотично. Разумеется, насекомоподобный, с мембранными веслами и хитиновым корпусом, но она видела похожие, если не идентичные корабли и в Морровинде. Нет, если бы не флаг, который был определенно чужим, она не отличила бы этот корабль от пары десятков других, стоящих в гавани. Когда до ее лица долетели соленые брызги, она подняла руку, чтобы поприветствовать посетителей из другой островной империи.

Люди на борту были не просто бледными, они были абсолютно бесцветными, как будто бы их плоть была сделана из какой-то белой прозрачной желеподобной субстанции, но ее уже предупредили об этом. Когда появился Король и его переводчик, она посмотрела им прямо в глаза и протянула руку. Король издал какие-то звуки.

"Его Величество, Король Оргнум," сбивчиво затараторил переводчик. "Выражает свое восхищение вашей красотой. Он благодарит вас за то, что вы предоставили ему убежище в этих опасных морях."

"Вы очень хорошо говорите на сиродильском," сказала Потема.

"Я обучен языкам четырех континентов," сказал переводчик. "Я могу говорить с жителями мой родной страны, Пиандонии, а также на языках Атморы, Акавира и здесь в Тамриэле. На самом деле, ваш язык самый простой. Я очень ждал этого путешествия."

"Пожалуйста, скажите его величеству, что мы очень рады видеть его у нас, и что я полностью в его распоряжении," сказала Потема, улыбаясь. Затем она добавила, "Вы понимаете контекст? Это всего лишь обычная вежливость?"

"Конечно," сказал переводчик и издал какие-то звуки, обращаясь к своему Королю, в ответ на них Король улыбнулся. Пока они говорили Потема посмотрела на док и увидела, что знакомые люди в серых плащах наблюдают за ней, параллельно общаясь с Левлетом, человеком Антиокуса. Орден Пси с Острова Саммерсет. Это плохо.

"Мой дипломатический эмиссар, лорд Воккен покажет вам ваши комнаты," сказала Потема. "К сожалению, здесь появились еще одни гости, которые тоже требуют моего внимания. Я надеюсь, его величество поймет меня."

Его величество Король Оргнум понял, и Потема назначила пиандонейцам встречу за ужином. Встреча с Орденом Пси требовала полной концентрации. Она надела свое самое простое платье, черное с золотом и пошла в тронный зал, чтобы подготовиться. ее сын Уриэль сидел на троне и играл со своим ручным джугатом.

"Доброе утро, мама."

"Доброе утро, дорогой," сказала Потема, с трудом поднимая сына в воздух. "Талос, какой же ты тяжелый. Не думаю, что мне когда-нибудь доводилось поднимать такого тяжелого десятилетнего мальчика."

"Может быть, это потому что мне одиннадцать лет," сказал Уриэль, прекрасно выучивший все материнские уловки. "И сейчас ты скажешь, что если мне уже одиннадцать лет, я должен учиться."

"В твои годы я обожала учиться," сказал Потема.

"Я король," капризно заявил Уриэль.

"Но не стоит останавливаться на этом," сказала Потема. "Тебе бы уже полагалось быть Императором, ты ведь понимаешь это?"

Уриэль закивал. Потема в очередной раз поразилась его сходством с портретами Тайбера Септима. Те же густые брови и волевой подбородок. Когда он станет постарше и с него сойдет детский жирок он будет копией своего двоюродного пра-пра-пра-пра-дедушки. Она услышала, как у нее за спиной открывается дверь, и церемониймейстер проводил в зал нескольких человек в серых плащах. Она нахмурилась и Уриэль, сразу поняв, что к чему, спрыгнул с трона и вышел из тронного зала, остановившись, чтобы поприветствовать самого важного из пси-магов.

"Доброе утро, мастер Яхезис," сказал он, четко проговаривая каждый слог с легким царственным акцентом, от которого у Потемы полегчало на душе. "Надеюсь, что ваш приезд в замок Солитуда совпадает с вашими желаниями."

"Так и есть, король Уриэль, спасибо," сказал Яхезис, польщенный и довольный.

Яхезис и его пси-маги вошли в зал, и дверь за ними закрылась. Потема еще мгновение задержалась на троне, а потом встала, чтобы поприветствовать своих гостей.

"Я прошу прощения, что заставила вас ждать," сказал Потема. "Подумать только, вы приплыли сюда аж с Островов Саммерсет. Вы должны меня простить."

"Не такое это и долгое путешествие," сердито заметил один из серых плащей. "Мы же не плыли сюда из самой Пиандонеи."

"А. Значит вы уже видели моих гостей, короля Оргнума и его свиту," легко сказала Потема. "Посмею предположить, что вам это кажется необычным, поскольку, как мы все знаем, пиадонейцы хотят захватить Тамриэль. Вы, как я понимаю, сохраняете нейтралитет, как и во всех политических делах?"

"Конечно," гордо сказал Яхезис. "Мы ничего не приобретем и не потеряем от этого вторжения. Орден Пси передал управление Тамриэлем Династии Септимов, так что мы выживем при любом политическом режиме."

"Как блохи, которые цепляются к любой пробегающей мимо дворняге, да?" сказала Потема, прищурившись. "Не преувеличивайте вашу значимость, Яхезис. Отпрыск вашего Ордена, гильдия магов и то раза в два могущественнее вас, а они полностью на моей стороне. Сейчас мы заключаем соглашение с королем Оргнумом. Когда пиадонейцы захватят континент, а я займу свое законное место Императрицы этого континента, тогда вы узнаете, каково ваше настоящее место в этом мире."

Царственной походкой Потема покинула тронный зал, серым плащам оставалось только переглядываться.

"Мы должны поговорить с лордом Левлетом," сказал один из серых плащей.

"Да," сказал Яхезис. "Наверное, стоит."

Они достаточно быстро нашли Левлета на его обычном месте в таверне "Луна и Морская Болезнь". Когда три фигуры в серых плащах под предводительством Яхезиса появились на пороге, дым и шум, казалось, куда-то исчезли. Исчез даже запах табака и флина. Он поднялся со своего места и проследовал вместе с ними в маленькую комнату наверху.

"Вы пересмотрели свое решение," сказал Левлет, широко улыбаясь.

"Ваш Император," сказал Яхезис и тут же поправился, "Наш Император попросил нашей поддержки в обороне западного побережья Тамриэля от пиадонейского флота в обмен на двенадцать миллионов золотых. Мы предложили свои услуги за пятьдесят. Мы поразмыслили над опасностью вторжения пиадонейцев и решили принять изначальное предложение Императора."

"Гильдия магов щедро -- "

"Всего за десять миллионов золотых," быстро сказал Яхезис.

Во время ужина Потема пообещала королю Оргнуму через переводчика, что она окажет ему посильную помощь в борьбе против своего брата. Она с удовольствием отметила, что ее способности распространяются на разные культуры. Той ночью Потема разделила ложе с королем Оргнумом, ей это показалось вежливым дипломатическим жестом. Он оказался одним из лучших ее любовников. Сначала он дал ей какие-то травы, и она почувствовала себя так, как будто она парит на поверхности времени, приходя в себя только для любви. Она чувствовала себя прохладным туманом, который охлаждает пламя его желаний снова и снова. На следующее утро, когда он поцеловал ее в щеку и показал своими белыми глазами, что он покидает ее, она почувствовала сожаление.

В то утро корабль вышел из гавани, и отправился к Островам Саммерсет. Она махала рукой кораблю, когда услышала шаги у себя за спиной. Это был Левлет.

"Они сделают это за восемь миллионов, ваше высочество" сказал он.

"Слава Маре," сказала Потема. "Для начала восстания мне потребуется время. Заплатите им из моей казны, затем отправляйтесь в Имперский Город и возьмите у Антиокуса двенадцать миллионов. Мы должны получить хорошую прибыль от этой игры, и вы, разумеется, получите свою долю."

Три месяца спустя Потема услышала, что флот пиадонейев был потоплен штормом, который внезапно возник у Острова Артаеум. Родной порт Ордена Пси. Король Оргнум и все его корабли были полностью уничтожены.

"Иногда, чтобы получить прибыль," сказала она, прижимая к себе сына Уриэля, "Нужно заставить людей тебя ненавидеть."